Пляж Шьямалана
Александр Пасюгин — о мистическом триллере «Время»
© Universal Pictures
«Время» — пока самый камерный фильм Шьямалана, снятый практически в одной декорации: пустынный пляж среди скал. Герои — самая обычная семья, папа-мама-дочка-сын. Они приезжают в респектабельный санаторий, а потом в компании еще нескольких отдыхающих едут купаться на уединенный пляж. Попасть на место можно только через расщелину — авот вернуться невозможно: какая-то неведомая сила не пропускает купальщиков обратно. Уплыть с пляжа нельзя, залезть на скалы невозможно, это таинственная западня, где время мчится со страшной скоростью и вся человеческая жизнь пролетает за один день. Несчастные туристы обречены умереть к следующему утру от старости (если, конечно, прежде не переубивают друг друга в истерике). Ачтобы они — имы — точно не заскучали, авторы (фильм снят по мотивам французского комикса «Замок из песка») выбрасывают на берег труп молодой женщины — и публике предлагается весь фильм гадать, макгаффин это или лора палмер.
Шьямалан часто говорит в интервью, что его всегда привлекали не экзотические хорроры с монстрами из других миров, а нечто обыденное, простое, легко узнаваемое, но способное при неожиданном взгляде показаться по-настоящему жутким. Отправная идея «Времени» тоже очень обычна, даже сентиментальна: дети всегда слишком быстро растут — вот они еще младенцы, но оглянуться не успеешь, а они уже разводятся и делят имущество. Старость наступает незаметно, но вызывает самый сильный страх — перед смертью. Для усиления эффекта Шьямалан специально подобрал очень разные типажи героев: разные нации, разный пол, возраст, социальный статус — в ком-то зритель да и узнает себя.
Герои мечутся по пляжу, ссорятся, дерутся (сэтим связаны самые эффектные сцены фильма, потому что раны мгновенно затягиваются, а шрамы становятся все менее заметными — годы-то летят), умирают своей смертью или насильственной, но главный вопрос — как быть со Временем, можно ли его победить? Если в «Пункте назначения» был злой рок, который в итоге все равно настигал жертв, то тут врагом персонажей становится одна из первичных физических категорий. Время неумолимо, оно все равно победит однажды, но надо бороться за то, чтобы отпущенный срок был дольше нескольких часов. Вобщем, коллизия сюжета — это жажда жизни против быстротечности.
© Universal Pictures
Этому хай-концепту подчинены все элементы фильма. Актеры — Гаэль Гарсиа Берналь, Вики Крипс, Алекс Вулф и другие — работают «прозрачно», выдавая привычный реалистический стандарт игры, но не совершая никаких подвигов вроде тех, что мы видели в «Сплите». Картинка — стабильно солнечная: море, волны, пляж. Южные красоты становятся зловещими во многом благодаря работе режиссера со звуком. Шьямалан несколько месяцев сидел в студии (очем с удовольствием сообщал в своем инстаграме) и создавал аудиопространство, из которого невозможно выбраться… даже не героям, а зрителю. Такое, в котором никогда не наступает тишины. Влюбой точке зала постоянно слышен шум воды. Онтоусиливается, тоослабевает, тозвучит шепотом, топревращается в грохот бури.
Другая принципиальная часть оригинального саунд-дизайна — голоса персонажей. Мыслышим, как ломается голос детей, как подростковые и юношеские модуляции сменяются взрослой уверенностью. Стареют герои, оказавшиеся во временной ловушке еще молодыми, их голоса слабеют, мы ощущаем, как жизненные силы стремительно покидают их тела. Ноэто в оригинале — вроссийском прокате эти нюансы растоптаны беспощадным дубляжем: в российской традиции — завышать громкость голосов, превращая весь остальной звук в необязательный придаток.
Океан во «Времени» — полноценный участник событий, а возможно, и их причина. Вода ползет по песку, бьется о скалы — ночасть звуков, которые издает океан, абсолютно невозможно идентифицировать. Это производит совершенно параноидальный эффект, который усиливается вуайеристскими ракурсами. Кто-то или что-то следит за персонажами? Почему они стареют — это вирус, иллюзия, чистилище? Звук «Времени» все время толкает на ложный след перенасыщенностью шумами, и каждый раз, когда кажется, что наконец-то все ясно, звуковая отмычка найдена, очередной ход водной стихии отбивает ритмически начало новой главы. Штиль сменяется штормом, и ясно, что медлить больше нельзя.
